|
[укр] [ру] [en] |
Значение пчел-опылителей для природыНе создай природа насекомых-опылителей, мы могли бы рассчитывать лишь на культуры, которым достаточно дуновения ветра для опыления — вроде пшеницы или риса. Сотни миллиардов долларов стоит их труд, но работают они бесплатно. Одна великая миссия объединяет более 200 тысяч видов, и миссия эта — перенос пыльцы. Когда 130 миллионов лет назад появились цветковые растения, их первыми опылителями стали мухи и жуки. Что же касается пчел, то современной науке известно около 20 тысяч разных видов этих насекомых. Для размножения большинству цветковых растений необходим посредник, который переносил бы пыльцу от мужских репродуктивных органов к женским: покрытосеменные просто не могут расстаться с золотой пылью сами. Чего только не перепробовали фермеры в поисках оптимального способа опыления томатов в теплице! Качающиеся столы, воздуходувки, громкие резкие звуки, вибраторы, подключаемые вручную возле каждого соцветия. И что же выбрали? Точнее, не что, а кого. Старого доброго шмеля. Неудивительно, но природная технология оказалась самой эффективной. Увы, механизм естественного опыления не работает при выращивании монокультур в современных масштабах. Специалист по биоконсервации Клер Кремен из Калифорнийского университета в Беркли объясняет, что раньше, когда фермы еще не были такими крупными, «людям вообще не нужно было вмешиваться» в работу опылителей. А теперь если не привезти на ферму целую армию, то никакого опыления не получится". Европейскую медоносную пчелу завезли в Америку четыре сотни лет назад, а в середине прошлого века «взяли в дело»: пчел стали выращивать специально для сдачи «напрокат» владельцам крупных ферм. Сегодня не меньше сотни коммерческих ферм в США практически полностью зависят от медоносных пчел со стороны. Есть и другие виды пчел — например, осмии — у которых каждая отдельная особь опыляет определенные сорта фруктов в пять, а то и в десять раз эффективнее медоносных пчел. Но колонии у медоносных пчел крупнее (в одном улье обитает, по меньшей мере, 30 тысяч особей), а значит, в поисках пищи они обрабатывают больше растений. По сравнению с большинством других насекомых, они лучше поддаются управлению и выдерживают частые перевозки. Они не слишком требовательны — практически любое растение придется им по вкусу. Оценить реальную стоимость их работы трудно. По подсчетам некоторых экономистов, в общемировом масштабе эта цифра превышает 200 миллиардов долларов в год. Проблема в том, что сельское хозяйство запускает всю эту систему в режим работы на износ. С тех пор как медоносных пчел стали разводить для ферм, эти насекомые постоянно страдали от болезней и паразитов. А в 2006 году разразилось настоящее бедствие. В США и других странах за одну зиму исчезло огромное количество пчел. Сняв крышку улья, пчеловод находил внутри лишь матку и еще несколько пчел, но ни одной рабочей особи среди них не было. В Штатах опустело около половины всех ульев, а некоторые пчеловоды потеряли до 90 процентов своих подопечных. Заговорили о синдроме разрушения колоний (СРК). Он и сегодня остается реальной угрозой для пчеловодства — и загадкой для науки. После первой атаки СРК многие специалисты были склонны винить во всем химикаты на полях. Джефф Петтис из Лаборатории по исследованию пчел при Министерстве сельского хозяйства США уверен: «Пчелы, которые подвергаются действию пестицидов, даже в малых дозах, становятся уязвимы для болезней». Однако, скорее всего, СРК спровоцирован целой группой факторов. Например, иммунитет пчелы страдает от недостаточного и однообразного питания. Как показывают недавние исследования, фунгициды, которые раньше не считались ядовитыми для пчел, могут причинить вред бактериям, расщепляющим пыльцу в кишечнике насекомого, что отразится на здоровье пчелы. Некоторые данные указывают на то, что вирусные и грибковые микроорганизмы действуют сообща. Но пока такая причина не выявлена, а между тем, не лучшие времена переживают и дикие насекомые, чей труд по опылению сельскохозяйственных культур в США оценивается примерно в 3 миллиарда долларов в год. Некоторые из основных видов шмелей стали большой редкостью, популяции других стремительно сокращаются. Что же делать? Давать опылителям побольше того, что им нужно, и поменьше того, что не нужно. Облегчить бремя «фермерских» пчел, позволив их диким сородичам внести свою лепту в общее дело. Такой выход предлагают ученые. Стивен Бьюкман, например, настаивает: необходимо ограничить применение химикатов в сельском хозяйстве и следить за сохранением естественной среды обитания опылителей. Клер Кремен советует фермерам культивировать флору вокруг своих полей, что, по ее словам, «принесет пользу не только местным опылителям, но и сельскому хозяйству». Клер улыбается: «Нельзя передвинуть ферму в другое место, но можно разнообразить то, что растет поблизости: вдоль дорог или даже на стоянках для тракторов». А Бьюкман добавляет, что «оазисы» диких цветов доказывают свою эффективность, поддерживая популяции пчелы Osmia lignaria — опылителя миндальных деревьев в Калифорнии. Опылителей можно заманить даже в самые крупные мегаполисы, стоит только немного постараться. Пчелиные ульи на крышах домов в Нью-Йорке — неплохое подспорье для зеленых насаждений городских садов и Центрального парка. А недавно экологи запустили проект по превращению части бывшей свалки на девять сотен гектаров в районе Стейтен-Айленд в цветущий луг: в выигрыше окажутся не только горожане, но и местные пчелы — им теперь будет где полакомиться. В наших интересах, чтобы пчелы и шмели не покидали наши сады, парки и скверы. «Большинство растений, — рассказывает Стивен Бьюкман, — универсалы, для них годится любой опылитель. Даже если один опылитель вдруг подведет — всегда есть кому его заменить». А если разнообразие иссякнет, мы потеряем не только мед. Исчезнут яблоки, персики, груши и масса других культур. Без опылителей не станет даже молока для каши (коровы едят люцерну и клевер, а опыляют эти растения пчелы). Нам придется распрощаться с кофе и шоколадом. Не будет больше канолы — масличной культуры, из которой делают биотопливо. Летом надо будет забыть про арбузы, а на Хэллоуин — про тыквы. На США приходится 80 процентов мирового производства миндаля — когда наступает вегетационный период, по меньшей мере, треть всех коммерческих ульев страны вывозят в миндальные рощи. Там во время цветения миндаля фермеры плат пасечникам за опыление от 150 до 180 долларов за семью. Миндаль цветет, когда еще холодо и других несекомых-опылителей практически нет. А пчелы собирают на миндале немно меда и пыльцу. Это настоящая пчелиная феерия — ни в одном другом уголке планеты опыление не происходит с таким размахом. «Это не значит, что без пчел наступили бы голодные времена», — говорит Кремен. Но без насекомых-опылителей то, что мы едим, и даже то, во что одеваемся — ведь опылители помогают нам выращивать хлопок и лен, — ограничилось бы ветроопыляемыми культурами, вроде пшеницы или риса. «В каком-то смысле, — замечает Кремен, — наша жизнь зависела бы от дуновения ветра». Источник: National Geographic, N90, 2011 Цены - мед, перга, пыльца, молочко, соты, забрус, пчелопродукты Значение пчел-опылителей для природыЗначение пчел-опылителей для природы . Полезные статьи - здоровье, мед, блюда из меда, пчелопродукты, пчелы, пчеловодство |